Кусманчик номер тринадцать (число-то какое!)– Ты стал каким-то странным, Мэттью.
– М? - Мэтт проморгался и повернул голову.
– Ну вот... - улыбнулся Антоний. - Ты вечно где-то не здесь... - он провел пальцами по его щеке.
– Не здесь, да... - согласился Мэтт, но потом опомнился. - Что значит «не здесь»? - он усмехнулся. - Куда я могу деться?
– И когда я тебя целую – ты отвечаешь вполсилы... Что с тобой?
– Сколько я уже дома? - пропустил вопрос Мэтт.
– Две недели.
– Две? Так мало... - прошептал принц. - Мне кажется, будто год прошел.
– Мэттью, вернись на землю, прошу тебя... - прошептал Антоний, целуя его плечо, поднимаясь поцелуями к губам. Мэтт незамедлительно ответил, сам ничего не чувствуя, но тут же понял, к чему клонит его любовник, и снова принял его игру, вяло прикасаясь к нему. Так было каждый раз в течение, как выяснилось, последних двух недель – они вместе спали, Антоний разводил Мэтта на секс, и они почти не разговаривали друг с другом. Точнее, Мэтт просто не отвечал. Вообще, у него был совсем другой план, но сейчас он не мог себя заставить следовать ему, было слишком больно играть счастливого влюбленного. Хотя, сейчас было самое время и Мэтт со скрипом заставлял себя вернуться к своей псевдожизни. Он стал жарче отвечать на поцелуй, в движениях появилась присущая ему дикость, когда он был с Антонием.
– Я вернулся, - усмехнулся Мэтт, седлая восстанавливающего дыхание любовника, и рассмеялся.
– Действительно, - тот провел ладонями по его бедрам.
– Мой инструмент для любви, - Мэтт пробежался пальцами по его груди. - Идем в ванну? А еще, я бы прокатился верхом. Здесь, недалеко. Давай? И я дико голоден... - прошептал он.
– К тебе как будто разом вернулись чувства, - усмехнулся Антоний.
– Примерно так и есть. Поднимайся, - Мэтт шлепнул его по бедру, - и приготовь нам ванну, - сам он отвалился набок и с улыбкой смотрел в потолок.
– Стихийное бедствие, - усмехнулся Антоний и легко поцеловал Мэтта, прежде чем подняться с кровати.
Как только он исчез из поля зрения выражение лица Мэтта изменилось – все хорошее настроение и жизнь в его глазах угасли. Он прикрыл глаза и размеренно дышал.
Ему казалось, что он никогда никуда не ездил, никогда не знакомился со светловолосым человеком, казалось, что все это был сон. Но каждый раз он подходил к комоду, рылся в шкатулке матери, разыскивая свое самое любимое среди всех украшение, и не находил его, он точно знал, что оно было. Когда-то оно лежало там. Греется ли оно о теплое тело или же лежит на дне реки? Мэтт не знал, но тайно надеялся на первое. Причем, это было самое определенное тело.
Наверное, Мэтт не прав. Наверное, тот человек забыл о нем, а найдя подарок – действительно выбросил его. Может быть, он сейчас налаживает свою личную жизнь? Разговаривает с какой-нибудь прелестной девушкой, ища общие интересы? Может быть, он снова куда-то уехал? Мэтт мог без проблем выяснить это, но запрещал себе следить за ним.
Сегодня он смог отключиться от всех мыслей и надеялся, что сможет это повторить, сможет притворяться так каждый день. А потом, может быть, он привыкнет, вспомнит, как жить со всем этим.
Он провел пальцами по ладони, отстраненно улыбаясь, потом сжал в кулак, пряча ощущение внутри. Провел по губам, и ему показалось, что на них был привкус вина – он облизался и снова улыбнулся. Он касался его – Мэтт точно помнит это ощущение теплых ладоней. И он целовал. Мягкими, вкусными губами. Это точно было. Мэтт чувствовал его всем телом, и он не сможет притворяться, что этого не было. Воспоминания слишком реальны, чтобы оказаться сном. Но от этого становилось ни чуть не легче...
– Ванна готова! - улыбнулся вошедший Антоний, но, увидев потухшие глаза, убрал улыбку.
Мэтт вздохнул:
– Идем...
~*~
Мэттью шел по коридору быстрым шагом, можно сказать, что он сбегал. Он воровато озирался до самого момента, когда выехал на коне за пределы дворца. Было уже холодно, и с утра лил дождь, теперь размывший все дороги. Мэтт пришпорил коня и быстро помчался прочь, задыхаясь ледяным ветром, и только когда город остался позади, перешел на шаг.
У него не было никакого плана, он просто хотел побыть в одиночестве, а вездесущий Антоний, как бы Мэтт не просил, не угрожал и не кричал, всегда торчал где-то поблизости, Мэтт чувствовал его присутствие, и ему стало казаться, что он в тюрьме. Он терпел, заставлял вести себя с Антонием, как прежде. Когда Мэттью только пустил свой план в действие, он не думал, что будет так невозможно сложно. Ему был омерзителен этот человек, и каждый раз он только уверялся в своей теории относительно Антония, но обещал себе выдержать, не сойти с пути, ждал подходящего момента.
Мэтт думал, что это будет забавно, легко, но развитие событий месячной давности выбило его из колеи, он перестал видеть мир в тех красках, что раньше: в постоянном удовольствии и легком тумане от алкоголя. Он жил, разрываясь между двумя ролями, и в короткие минуты одиночества окунался в воспоминания и не собирался их отпускать. Он не отпустит этого человека, пусть даже обратное сказал при расставании. Мэтт жалел о сказанном, жалел, что не дослушал виконта. Может, тот просто неправильно выразился, может, хотел сказать совсем другое, но Мэтт так оборвал и обрезал их разговор. Нет, Мэттью знал этого человека, за полгода он неплохо его выучил, и тот бы не отпустил, если бы действительно хотел сказать что-то важное для них обоих, он заставил бы выслушать. Он тот, кто с завидным упорством ставил Мэттью на место и тот, кто имеет власть над ним.
С ним Мэтту не пришлось бы притворяться, он делал бы все открыто и легко. Если бы тот захотел, Мэтт бы исправился, делал бы все, что угодно, виконт мог бы сделать из него кого угодно, ради него принц готов был меняться.
Но меняться не для кого. За месяц Мэтт ни разу не сорвался и не разузнал, где виконт сейчас и он не знал, чего хочет для него. Он точно знал, что хочет для себя, но это никогда не произойдет, и Мэтт старался с этим смириться.
Вот и сейчас, после нескольких часов прогулки в умершем лесу, Мэттью смирился и седлал коня, чтобы вернуться во дворец и снова притворяться всем вокруг, а главное Антонию.
Как только он заехал в конюшню, слуга, молодой парнишка, сказал, что Мэтта везде ищут и ждут в приемном зале.
– Конец Света? - хмыкнул Мэтт, и парень испуганно на него глянул. Принц покачал головой, тяжело вздохнув, и вышел из конюшни.
Паренек оказался не прав – зал был пуст, за исключением служанок, чистящих ковер и Мэтт, пожав плечами, пошел к себе. Если он кому-то нужен, там его найти будет проще всего. Он свернул за угол, за которым была дверь его спальни и только стражники распахнули ее – Мэтт замер, как вкопанный, услышав:
– Добрый день, Ваше Высочество.
Мэтт медленно развернулся и, заикаясь, ответил:
– Добрый день... сэр Доминик...
Ноги в один момент стали ватными, его бросило в жар и пересохло в горле. Доминик стоял посередине коридора и улыбался, разглядывая растерянного принца.
– Что с Вами, Ваше Высочество? - он стал медленно подходить. - Вы увидели приведение? - Мэтт не мог ничего ответить.
– Ваше Высочество, ну наконец-то! - Мэттью тут же вернулся на землю и глянул через плечо – к ним приближался Антоний. - Вас везде ищут! Его Величество...
– Вот пойди и скажи ему, что я нашелся! - рявкнул Мэтт и снова повернулся к Доминику.
– Не угостишь вином по старой памяти? У тебя не может не быть бутылки, - Доминик уже стоял рядом и Мэтт скользил взглядом по его лицу.
– Проходи, - он впустил виконта внутрь, разглядывая его.
– Я говорил тебе, что ты ужасный лжец? - спросил Доминик, оглядываясь, и снова повернулся к Мэтту, протягивающему ему кубок. Принц кивнул.
– Кажется, да...
– Даже твое молчание на мое письмо не заставило меня изменить мнение, - виконт принял кубок.
– Я не получал писем от тебя...
– Правда? - Доминик удивленно дернул бровями, хмыкнул. - Вот тебе и королевская почта... - он улыбнулся и шагнул ближе. - Я соскучился по тебе, Мэттью. - он обнял Мэтта, прижимая к себе одной рукой, а Мэттью вцепился в него, прячась лицом в его шее и наплевав на то, как отреагирует на этот жест блондин.
– Ты все тот же ребенок... - виконт гладил его спину. - За тобой хорошо присматривают? - Мэтт отрицательно замотал головой, не выпуская его из объятий.
– Я знал, что ты соврал мне... - Мэттью отстранился, удивленно глядя на Доминика. - Прогуляемся? - блондин улыбнулся.
В саду стояла вечерняя тишина, нарушаемая двумя голосами и звуками шагов. Из-за тяжелых туч, медленно ползущих по небу, уже начало смеркаться. Они шли по аллее, среди кленов, сминая обувью перегнивающие листья.
– Ну скажи что-нибудь, иначе я подумаю, что ты совсем не скучал по мне, - улыбнулся Доминик.
– Очень скучал... - тихо ответил Мэтт, поднимая взгляд на него. - Но у меня не происходило ничего интересного, лучше расскажи, что было с тобой?
– Я был во Франции все это время и не был дома с нашей поездки. Даже к тебе не зашел попрощаться, потому что опаздывал к отплытию корабля. Рано утром меня разбудили и объявили, что твой отец отправляет меня перенимать опыт у французов.
– И не дал отпуска?
– Ты же знаешь, что он мне не нужен, - усмехнулся Доминик. - Уж лучше вечно быть в пути, чем оставаться в одиночестве.
– В пути тоже можно быть одиноким, - не согласился Мэтт.
– Ты прав, - Доминик хмыкнул. - Я даже пришел к выводу, что в пути одиночество ощущается сильней.
– Ты теперь домой?
– Наверно, - взгляд виконта устремился куда-то вдаль. - Знаешь, во Франции я понял, что моя жизнь до дикости скучна, сера и однообразна. Но целых полгода она была наполнена красками, - он повернулся к Мэтту с улыбкой. - Мне очень не хватает наших вечных ссор, - он усмехнулся и приобнял его.
– Мне не хватает... наших разговоров, - Мэтт пересилил себя.
Доминик тихо усмехнулся, и Мэтт удивленно посмотрел на него.
– Ты так изменился, Мэттью... - стратег смотрел на него с улыбкой и плохо скрываемой гордостью. Потом его лицо погрустнело, он взял Мэтта за плечи и заглянул в глаза, немного склонив голову. - Когда ты научился так страдать?
– Совсем недавно, - честно ответил Мэтт.
– Это правда, - кивнул виконт.
Они стояли и смотрели друг другу в глаза. Мэтт боялся, что сейчас из него вырвется что-нибудь, что снова оттолкнет Доминика. Нет, теперь он будет молчать и так глупо не потеряет возможности побыть с ним рядом.
– Надолго ты здесь?
– Не знаю, - пожал плечами Доминик и они снова пошли по аллее, в сторону дворца. - Но могу уехать прямо сейчас. Желание Вашего Высочества для меня – закон, - он улыбнулся.
Мэтт усмехнулся:
– Тогда я хочу, чтобы ты остался насовсем. Знаешь, я подумываю предложить папочке снова отправить меня в путешествие по городам Англии в твоем сопровождении. Причем, в приказном порядке, чтобы ты ни на шаг не отходил от меня, - они вместе рассмеялись.
– Думаю, в этом не было бы необходимости. Я рад снова видеть тебя, - Доминик улыбнулся, делая ударение на последнем слове.
– Ты представить себе не можешь, как рад я, - улыбнулся Мэтт.
– До ужина еще час, чем займемся?
– Нас там ждет вино, - пожал плечами Мэттью.
– И женщины, - добавил Доминик.
Мэтт усмехнулся.
– Да, они тоже...
Они вернулись в спальню Мэтта, и виконт тут же направился к кровати, откинул балдахин и лег на одну половину.
– Не больше не меньше: королевские покои, - он усмехнулся, оглядывая постель. Доминик улыбнулся, встретив взгляд принца, принял кубок и немного отпил. Мэтт с бутылкой в руках следил за ним, лежа на другой половине – он мог смотреть на него часами, просто лежать и любоваться. Доминик допил вино из кубка и поставил его на пол, следом забрав бутылку у Мэтта. - Иди ко мне... - Доминик с улыбкой взял его за руку и потянул на себя. Мэттью в полной растерянности немного придвинулся, но Доминик настойчиво тянул его ближе. - Где же все развратное поведение, Ваше Высочество? - он улыбался, пока Мэтт забирался на него.
– Что все это значит? - шепотом спросил Мэтт. Он не верил, что это происходит на самом деле.
– Я не знаю... - прошептал блондин, пожав плечами. - Наверное, я сошел с ума? Наверное, я первый раз в жизни встретил того, кто так рьяно старался быть рядом и столько всего делал для меня, наступая на свою гордость? Старался измениться для меня. Того, кто боится, что я скоро уеду... Кто ждал... Первый раз в жизни меня кто-то ждал. Но я пойму, если после всего ты не захочешь меня видеть, - он грустно улыбнулся, чуть поджимая губы.
Мэтт закусил губу, разглядывая его, ища подтверждение его слов во взгляде. Пригнулся и уткнулся лицом в теплую шею, обновляя свои воспоминания, придавая им вкус, запах и цвет.
– Спасибо...
– За что? - хмыкнул Доминик в его ухо.
– Что позволяешь касаться... - Мэтт цеплял губами его кожу и наслаждался ощущениями, не решаясь поцеловать в открытую, урывал удовольствие от такого контакта. Доминик отстранил его от себя и смотрел как Мэтт, кусая свои губы, следил за его улыбкой. Мэттью сократил расстояние, не глядя в его глаза, и легко коснулся улыбающихся губ – Доминик ответил. Мэтт уже забыл, что целовать может быть так приятно.