Я такой домосек ©
Автор: batkondrat
Название: История
Рейтинг: R, за маты и упоминание (гы-гы) наркотиков. Секс, наркотики и рок-н-ролл!! ЕЕ!))
Жанр: *зависла* Короче... объявляю новый жанр. Story, как-то так.
Пэйринг: BellDom
Предупреждение: POV Мэтта ; расхождение с реальностью (как, все-таки, забавно выглядит это предупреждение); лексика, наверное. Ну и АшЫбки...
Размер: дохленькое миди.
От автора: Вуаля! Все быстренько началось и быстренько закончилось)
Скромненько так,
жду длиннющих рецензий, с разбором поведения героев, сюжетной линии и что там еще есть? XD Нет, шучу конечно, но хотелось бы, да, узнать, что вы думаете по поводу всего этого вот этого 
ЗаключениеНе сказать, что меня устраивало то, что я понял. Отрицание произошедшего, отвращение к этому было заложено во мне на генетическом уровне. Даже признав, я хотел бороться с этим.
На следующую же ночь мне пришла гениальная идея – нужно уменьшить время, проводимое в его обществе. Может быть, даже совсем не видеть его какое-то время. Я проскулил в подушку. Я не видел его две недели и что? Чуть не умер от тоски. И потом, их гитарист что-то плел о переезде – я могу претендовать на место. Я хочу, потому что... Потому что это ЕГО группа и я хочу быть, мать его, рядом. Я снова проскулил. Но в основном, конечно, потому что хотел заниматься музыкой. Как это, все-таки, дохло выглядит после первого аргумента...
Потом я думал о том, как мне повезло. Он всегда такой понимающий, теплый, каждый раз, когда мы ненароком засыпаем вместе, я кутаюсь в его объятие, как в мягкий шарф, одеяло, вату, не знаю, что. Мне так хорошо рядом с ним. Так спокойно. Он заставлял меня чувствовать себя лучше. И я не хотел терять это.
Потом была еще одна мысль, которая чуть не убила меня своей тяжестью. И что? В смысле, я сходил с ума по нему и что? Что дальше? Безмолвно умирать, ничего не говорить ему? Что делать? Никого не порадует влюбленный придурок под боком, скулящий и трущийся, причем, того же пола. Вот это растерзало последние остатки разума и я стал подумывать, а не полезть ли мне на стены?
За ту бессонную ночь я сгрыз уголок пододеяльника, но так и не пришел к выводу, что делать дальше. Я знал только, что не собираюсь урезать количество времени, проводимое с ним.
Я приходил в гараж и слушал, как он играет. Плевать на остальных. Я смотрел на него и иногда замечал, что улыбаюсь, как дурак. Сразу же отворачивался. Он так интересно выглядит, когда играет: открывает рот, машет головой, широко улыбается, когда ловит мой взгляд, тонет в музыке. Я пару дней искал слово к его внешнему виду в этот момент. А когда нашел, кажется, покраснел. Он выглядел... сексуально.
Я облизал губы и сглотнул. Я еще не рассматривал его так, хотя подсознательно всегда считал привлекательным, с самого первого раза, когда увидел. Эти огромные балахоны – мы все их таскали – дразнили, прятали настоящие очертания его тела. Мы вместе могли бы поместиться в его свитере. Это было так странно, искать, дорисовывать отдельные участки, прячущиеся под мешковатой одеждой, думать о том, какая кожа гладкая и теплая. Я уже молчу про вкус.
В какой-то момент во мне пропало отвращение к самому себе, я принял то, что я испытываю такие чувства к парню, к своему лучшему другу, как принимают неизлечимую болезнь. Отрицание, гнев, ну и дальше, по пунктам.
Да, я болел им. Не мог выжить и дня без дозы его улыбки, нечаянного прикосновения, болтовни ни о чем, лишь бы услышать мягкий голос. Внутри все трепетало и плавилось под взглядом серо-зеленых глаз. Да, я стал замечать незначительные детали. Он облизывает губы, когда нервничает. Сначала верхнюю, потом нижнюю. Когда он очень сосредоточен, прикусывает губу и немного щурится. Когда он смеется, то показывает все имеющиеся зубы. Болтая, он любит сгибать ногу в колене, ставя пятку на край дивана или кресла – это его извечная поза. А потом начинает раскачивать ногой из стороны в сторону. Очень... кхм... мило? Идиотизм...
Мне было так хреново и вместе с тем, так хорошо. Рядом с ним, просто глядя на него, я тонул в тепле, исходившим от него, а по ночам – меня ломало от того, что эти мои чувства, такие дурацкие, не находили ответа, да я и не пытался их показать – очевидно, что это просто лишит меня Доминика насовсем. И я мучился...
Я целовал его, нависая над его телом. Горячую, сочную нижнюю губу, вылизывал ее, прослеживал кончиком языка ее контур, скользил в рот, лаская его язык. Одной ладонью скользил под балахон, прослеживая изгибы тела, задирая грубоватую ткань, зажимал соски между пальцев. Спускался поцелуями на живот, ласкал языком пупок, а он стонал, хрипел, тянул за волосы, зажимал мои бедра своими. Я опускал руки на ширинку, расстегивал, все так же целуя, а дальше...
А дальше я даже боялся думать, что. Но эти мысли скользили в мой разум каждый раз, когда я обрабатывал свое возбуждение по утрам.
Прошло три месяца, а я ни черта не придумал. Ну, то есть, не решил: умирать героем, в тишине, но таскаясь рядом с ним, стискивая зубы, когда он рассказывает о каких-то левых девчонках, или же высказать все, попробовать поцеловать, получить по почкам и умереть в одиночестве, потому что он точно свалит подальше от меня и пригрозит, чтобы больше не приближался. И я даже не знаю, какой из вариантов мне не нравится больше.
Мы выпивали по поводу дня рождения басиста, я как всегда сидел рядом с Домиником, прилично опьянев, и склонился к его плечу, уткнувшись в него виском.
- ...прикалываешься? Делать мне больше не хрен, как читать долбанную литературу! - хмыкнул Доминик, отвечая Маркусу, солисту.
Доминик, не глядя в мою сторону, поднял руку и обнял меня за плечо, притягивая ближе – уже безотчетное движение, которое он совершал, когда чувствовал мою голову на своем плече. Я улыбнулся с закрытыми глазами и придвинулся, утыкаясь макушкой в его шею. Представления не имею, как это выглядело в глазах остальных, никогда не задумывался над этим, а сейчас даже не был в состоянии думать. Я потихоньку засыпал на его плече и обнял рукой за талию. Доминик засмеялся и я проснулся от его трясущегося тела.
- Что? - пробормотал я, потерев кулаком глаз.
- Я не твоя девчонка, перестань жаться ко мне, - усмехнулся Доминик, а я нахмурился. Раньше его никогда не волновало то, что я его обнимал. Он смотрел в мои глаза, а потом перевел взгляд куда-то за мою спину – я тоже оглянулся и увидел уставившихся на нас остальных членов группы и опомнился.
- Да, прости... Что-то я выключаюсь совсем... - я отстранился от него и зевнул. - Наверное, потопаю домой.
- Да, мне тоже пора, - сказал Маркус и поднялся.
Все медленно засобирались по домам. Я тащился следом за солистом, ржущим над какой-то тупой шуткой, и посмеивался над его глупым смехом.
- Оп! Ты куда? - Доминик схватил меня за свитер и потянул обратно. Я спьяну чуть не свалился, потеряв равновесие, и он придавил меня к стене гаража у выхода – я зашипел от удара. - Прости-прости, - пробормотал он, потирая мои плечи. - Ты разве не у меня остаешься?
- Я доползу, думаю, - я кивнул в сторону, стараясь унять реакцию на его близость. В опьянении делать это намного сложнее.
- Мэтт, скажи мне, - он глупо усмехнулся, разглядывая меня в тени своей головы – лампочка висела позади него, - почему мне иногда кажется, что ты пожираешь меня взглядом, когда я играю?
На короткое мгновение я так испугался... Просто чуть не упал, оттого что все силы разом покинули мое тело. Всего мгновение мои глаза широко смотрели на него, но в полумраке гаража и тумане от алкоголя он не мог этого заметить.
- Мне интересно, как ты играешь. Как создаешь музыку, - я пожал плечами. Конечно же не стал отрицать, что пялюсь – думаю, все остальные члены группы могли это подтвердить.
Он засмеялся, спрятав лицо на моем плече.
- Доминик, мне бы домой...
- Мэтт, когда ты несешь херню про космос, я тебя слушаю и даже пытаюсь вникать, я верю твоим бредням, правда, - бормотал он, все так же отдыхая на моем плече, - но сейчас ты болтаешь такую ерунду... - он поднял голову и смотрел на меня, - Знаешь, как ты смотришь? С интересом, да. Вот только таким, будто я последнее живое существо на планете и ты выбираешь: то ли сожрать меня, то ли оставить в живых и трахать, пока есть силы.
- Доминик, ты нажрался, как последняя свинья, - я рассмеялся настолько правдоподобно, насколько смог. Сначала, он ни хрена не поддержал мой смех, а я, если до этого просто нервничал, теперь начал паниковать, глядя в его пьяные, но серьезные глаза.
Мне нельзя вырываться, нельзя делать опрометчивых поступков, это разрушит все. Мне нельзя ему говорить. Ему нельзя знать. Я боюсь до чертиков того, что будет, если не смогу перевести этот разговор в шутку.
В его глазах что-то изменилось и сердце запрыгало, как бешеное, мечась в груди. Я так дико испугался этой перемены, что замер, пытаясь что-то сказать, но смог только открыть рот, не издав ни звука.
Он двинулся в мою сторону и я закусил губу, а потом закрыл глаза, когда он прошептал на ухо:
- Ты такой идиот... - и рассмеялся, отстраняясь. - Позвонишь, как дойдешь? Чтобы я не волновался.
- Хорошо, - я улыбнулся.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи...
Я поплелся домой с затуманенным мозгом. Забыл позвонить, и он сделал это сам, меня даже не позвали к телефону. Он просто спросил у бабушки, пришел ли я.
Я разделся, залез под одеяло и с мандражом вспомнил момент, когда он шептал мне на ухо. Так жарко, так рядом... черт... я чувствовал, его тепло всем своим телом... Не спать мне сегодня...
В течение всего следующего месяца я вспоминал этот момент и скулил в свою подушку, желая вновь почувствовать тепло от его дыхания, жар от его тела, заставляющий мою кожу плавиться. На расстоянии поцелуя... Губы горели от этой мысли. Я кусал их и думал, какие его на вкус, мягкость? У него непременно была большая практика, возможно, он мог бы даже быть моим учителем в этом смысле. Конечно, это были дикие мечты.
Я каждый раз думал, что было в его взгляде, до того, как он начал шептать мне на ухо – я никогда не видел подобного в серо-зеленых глазах. Я не мог дать этому определение, не мог понять, почему собственное тело так отреагировало на этот взгляд. Это было странным – я думал, что изучил его настолько, что любой жест, любой взгляд, даже вздох мог трактовать правильно, а здесь у меня не было даже догадок. И это мучило. Конечно же, я не стал расспрашивать его. Может быть, он даже забыл этот эпизод – ведь для него, как бы не прискорбно это было, он ничего не значил.
Мы продолжали ходить в школу, собираться по вечерам в гараже, я все больше овладевал гитарой, Джонатан, гитарист, все чаще поговаривал о переезде. Мы с Домиником то и дело ночевали друг у друга, засыпая в обнимку, что мучило меня и давало запредельно положительные эмоции одновременно. Я, сжимая челюсти, каждое утро заставлял себя отрываться от его тела, не давая почвы для подозрений, потому что каждый раз ночью мое тело, без моего ведома, обнимало его, подсознательно тянулось к желаемому.
Мы все еще продолжали уроки, скорее по привычке, потому что я уже давно обогнал Доминика в мастерстве – это признавали все члены его группы.
В тот день, после школы, я снова торчал в его гараже, теперь уже на правах гитариста – Джонатан переехал с семьей в другой город. Поэтому я почти не пялился на Доминика во время репетиции. Было просто некогда – я так нервничал, что смотрел только на гитару, сжав весь существующий мир до ее размеров. А еще, я боялся облажаться у него на глазах.
Конечно же, это надо было отметить. Отмечали мы вдвоем, даже не сказав остальным, потому что наряду с поздравлениями, они не могли отрицать, что скучали по предыдущему гитаристу. Я не обижался.
- Та-дам! - Доминик продемонстрировал ящичек с пивом – до беспамятства напиваться мы явно не собирались. Он упал рядом со мной на диван и достал две бутылки. Дважды раздался хлопок. - За твой дебют!
Мы чокнулись и выпили.
- Черт, я так измотан, - я привалился к его плечу, тут же ощутив, что он обнимает, и улыбнулся. - Морально и физически.
- Значит, тебе будет достаточно двух бутылок, остальное – мне.
- Да разбежался! - я пихнул его локтем под ребра.
- Эй! - он выгнулся и засмеялся. - Давай, расскажи о какой-нибудь ерунде, которую ты прочитал недавно, чтобы мне не было скучно.
- «Ромео и Джульета».
Доминик засмеялся.
- Нет, ты не мог прочитать эту херню.
- Мог, - я пожал плечами. - Это было задано – я прочитал. И потом, ты сам просил ерунду, так вот слушай...
И я стал рассказывать о несчастной любви. История с ядом вмиг стала такой заманчивой...
- Ну... - протянул Доминик в конце моего рассказа. - Все кончилось хорошо.
- Да, умерли в один день – что может быть лучше? - я хмыкнул, открывая последнюю бутылку.
- А она ничего так. Сильная – заколоть себя, - он рассмеялся.
- Глупая история, - пробормотал я. Ощущение, что моя история закончится подобно этой. Меня передернуло.
- Замерз? - он потер мое плечо и прижал сильнее к себе.
- Нет, нормально, - я поднял ноги на диван, сгибая в коленях.
Он прижал щеку к моей макушке.
- Замерз, - прошептал, - допьем и поднимемся в комнату. В гараже правда холодно становится.
Я, вопреки прохладному воздуху, окружающему нас, чуть не растаял от этих слов. О заботе, которая присутствовала в его голосе.
- Мгм, - я довольно промычал, а он мягко рассмеялся.
Я никогда не забуду последовавший момент. Нет, я серьезно. Каждый раз, вспоминая, я чувствую, как сердце колет иголка и через отверстие в ней в него впрыскивается смесь позитивных эмоций. Таких дорогих и таких желанных.
Он чмокнул меня в макушку.
Может быть, под действием алкоголя, может быть, я в тот момент выглядел совсем, как беззащитный ребенок, нуждающийся в ласке, может быть, он просто захотел. Но он это сделал и я не знаю, как не проскулил от счастья и надежды.
Я тут же постарался истребить ее, надежду, задушить, пока она не окрепла, я боролся с собой внутри, потеряв связь с реальностью. Я говорил сам себе, что он был пьян. Утверждал, что он просто жалел меня, как и всегда. Он нормальный – у него всегда, сколько я его знаю, были девчонки, о которых он рассказывал за косяком или бутылкой. По нему сохнут толпы нашего возраста и в два раза больше – соплюшек на год или два младше. Я согласен с ними, есть за что, но только меня это никак не оправдывает. Это делает меня ненормальным, вне этого общества...
Я ненавижу общество за это. Я не понимаю, почему то, что я чувствую – неправильно. На уровне рефлексов меня передергивает, когда я даю определение самому себе, это делает меня больным. И именно общество навязало мне это чувство – чувство отвращения к самому себе, к своей сути. Почему обществу можно судить, а общество – нельзя? Почему тех, кто выделяются, кто отличается от серой массы неизбежно превращают в посмешище, что-то для битья? Почему каждый орет во всю глотку: «Я думаю не так, как все! Я – личность!», но когда дело доходит до «правильного» и «неправильного», все придерживаются большинства? Где же это «Не так, как все»? Откуда берутся понятия, что хорошо, а что плохо?
Почему я должен стыдиться того, что должно делать меня счастливым? Почему я должен бояться, что тот, кому направлены мои чувства, оттолкнет меня, только потому что я одного с ним пола? Почему я должен прятаться, страдать, обманывать?
Я хочу целовать парня. Здесь только я хочу, чтобы он обнимал меня и делал еще кучу невозможных вещей... Я ненормальный.
Мои руки сильнее сжались на горлышке бутылки и скользнули немного вверх из-за того, что ладони вспотели. Я сжал челюсти и старался не моргать.
Мог ли я потерять сознание? Да, вполне определенно...
Я почувствовал, как чужой нос уперся в мою голову, а потом еще один поцелуй.
Я замер, а потом очень-очень медленно оторвался от его плеча. Надежда внутри рассмеялась надо мной, завладев мозгом. Я встретил взгляд серо-зеленых, улыбающихся глаз. Я не думал ни о чем. Просто не мог. Думаю, мой пульс в тот момент нельзя было измерить: на графике он бы вышел сплошной линией, где-то высоко над горизонтальной осью, а любой врач оглох бы в своем стетоскопе.
Он ждал, когда я что-нибудь скажу? Он не сомневался в своей улыбке, наоборот, с каждым мгновением она становилась все шире, пока он мягко не засмеялся, потянув меня обратно на плечо.
- Допивай уже свое пиво, - он потер мое плечо, - и пойдем уже наверх.
- За... зачем? - я сглотнул.
- Я замерз, - он пожал свободным плечом, - ты, думаю, тоже. Пойдем согреваться.
Я не мог ничего с собой поделать и рассматривал его последнее предложение в своем, извращенном смысле. Мне в тот же момент стало жарко.
- К тому же, - внезапно продолжил он и я вздрогнул, - я уже договорился с твоей бабушкой, что ночуешь ты у меня.
Вот тут я почувствовал себя девственницей и внутренне затрясся. Что он собирался сделать? Что вообще значили эти его поцелуи? Что я хочу, чтобы он сделал? Он это, вообще, серьезно? Как он понял? Как давно он понял? Почему ничего не сказал раньше? Он что, тоже...? И тут я оборвал свою мысль, испугавшись нового толчка надежды. Выпрямился и залпом допил свое пиво, пытаясь проглотить мысли, страхи, все.
Доминик рядом засмеялся.
- Жажда замучила?
Я поставил бутылку и смотрел в пол. Чувство неловкости избежать не удалось. Нет, неправильно. Мне было стыдно. Что я вот такой, что он, по всей видимости, знал, что теперь придется что-то делать, оправдываться перед ним. Лучше было, когда он не знал. Было проще.
- Идем, - он поднялся и потянул меня за руку. Он никогда не держал меня за руку вот так. Он вообще ни разу не держал меня за руку.
Мягко, но уверенно. Это только давало больше почвы для надежды.
Я ни секунды не сомневался в том, что то, что происходило, было правильно. Это было бы не правильно, если бы за руку меня держал кто-то другой, но это был Доминик и я ему доверял. Я бы давным-давно отдал ему все, что только смог, если бы знал, если бы был уверен, что ему это все нужно. Сейчас я готов дать все, что он попросит.
Он отпустил руку, когда мы вошли в дом. Чуть смущенная и извиняющаяся улыбка мелькнула на его лице. Я бы даже без этого не стал бы обижаться или еще что-то. Мы поднялись по лестнице, зашли в его комнату, он щелкнул замком.
Я не смотрел на него, только на его письменный стол с тетрадями и учебниками. Доминик подошел сзади и я закусил губу, ожидая его действий. Любой сценарий, который он предложит – я столько всего передумал в своей голове по ночам, что был готов ко всему. Мы до сих пор не сказали ни слова о том, что произошло в гараже и что произойдет сейчас. Нет, слова только помешали бы. Он обнял меня за талию – руки медленно, почти осторожно, боясь меня спугнуть, скользнули по одежде и он притянул меня ближе к своей груди. Я положил свои руки поверх его – я так давно хотел прикоснуться вот так, с чувством. Я уже не думал, что мои движения сквозили ими, я разучился думать в тот момент. Его нос уткнулся в мою шею, он спрятал в ней лицо. Глубоко вдохнул. Запах моего тела. Меня. Я закрыл глаза, чувствуя, что начинаю дрожать. Мы, кажется, простояли вот так вечность. Его дыхание опаляло мою кожу, заставляя ее покрываться мурашками, которые отсюда разбегались по всему телу.
Я так хотел, чтобы он коснулся меня везде. Я так скучал по прикосновениям вообще, а его я даже не знал, но он просто стоял и я просто наслаждался этим, дрожал от удовольствия.
Доминик оторвался от моей шеи – несколько моих волос приклеилось к его лицу – я почувствовал это и улыбнулся. Самая глупая вещь, от которой можно было умилиться, и я это сделал. Он потянул меня к кровати и мое сердце запрыгало в волнении, а в мозгу, со скоростью света, мелькали кадры возможного развития событий. Я лег на кровать, глядя на него, не отпуская его руку, и облизал губы. Доминик улыбнулся и подтолкнул меня вбок, укладываясь рядом. Я повернулся к нему лицом. Он смотрел на меня согревающе тепло, невероятно спокойно. Его ладонь, чуть влажная, легла на мою щеку. Он провел большим пальцем по носу: ото лба к кончику, спустился и немного задержался в ямке над верхней губой, а потом кончик его пальца лег на мои губы – я слегка улыбнулся, когда он проследил их контур.
Он придвинулся и у самого лица посмотрел мне в глаза, удостоверяясь, что я этого хочу, и успел споймать мой положительный ответ прежде, чем я закрыл глаза. Теплая, влажная, долгожданная мягкость коснулась моих губ и я приоткрыл рот, выдыхая, и тут же втягивая воздух с частичками вкуса, оседающими на моих рецепторах.
Очень нежный, почти невинный поцелуй. Самый вкусный из тех, что я когда-либо получал. Самый желанный. Почти жизненно необходимый. Такой длинный из-за остановившегося времени и такой короткий из-за столь долгого ожидания.
Влажные губы исчезли с моих и я открыл затуманенные глаза, слизывая остатки вкуса, глядя в его глаза. Доминик улыбнулся и зашептал:
- Задира, паршивец, который решил драться со мной... - он хмыкнул, - Спорщик, готовый сутки напролет доказывать, что понимает что-то в музыке, когда не держал в руках инструмента. Чертов гений, заставляющий меня сгорать на стуле за установкой... Кем ты был, когда мы только познакомились? Маленький озлобленный зверек... Куда он делся? Я иногда так по нему скучаю... - он улыбнулся и погладил большим пальцем мою скулу, кусая свою губу. - Что же ты сделал со мной? Зачем кричал о помощи своими невозможными глазами, когда так отталкивал словами и жаждал избить меня?
Мне было нечего ответить, да он, скорее всего, и не ждал этого.
- Я так хотел просто помочь, избавить от боли, просто говорить с тобой, - продолжил Доминик и добавил с улыбкой после секундного молчания, - Что же ты наделал?... Я не поверил, когда увидел, что ты откровенно пялишься на меня. Я боялся, что мои глаза меня подводят. А когда ты стал отрицать, я подумал, что ты еще не готов и не стал давить – было дико сложно остановиться. Так рядом, вот здесь, в моих руках, - он обнял меня с улыбкой. - Я был просто уверен, что дождусь...
Он придвинулся и снова поцеловал. Более смело и я положил руку на его голову, запуская пальцы в светлые волосы, массируя кожу подушечками, наслаждаясь мягкими губами на своих. Влажное чмоканье лучше любой музыки заполнило пространство комнаты.
Он резко отстранился и быстро снял свой свитер – я уставился на его профиль по-новому, надеясь, что теперь могу коснуться его так, как хочу.
- Ничего пошлого, - Доминик улыбнулся, расстегивая молнию своих джинс, - просто хочу обнимать тебя, пока не усну.
Я нервно усмехнулся и тоже стал раздеваться.
- Все, что предложишь, - я шепнул ему на ухо, когда поднялся на колени, чтобы бросить свои джинсы на пол, и чмокнул его в щеку.
- М? - он удивленно глянул на меня. - Да ты тот еще пошляк, - усмехнулся он и потянул на нас одеяло.
Я уткнулся носом в его грудь, устраиваясь на плече, а он обнял меня.
- Я боялся, что ты узнаешь...
- Да, прятался ты неважно, - усмехнулся Доминик.
- Ты намного лучше. К тому же, - я поднял голову, чтобы заглянуть ему в глаза, - если бы я тоже хорошо прятался – мы бы так и... - я затих. А что мы сейчас? Он тоже слегка нахмурился.
- Да, твоя невозможность прятать все в себе – к лучшему. Определенно.
- Определенно... - выдохнул я и снова лег на его плечо. Теплая, гладкая кожа под моей щекой и ладонью. Я стал пальцем водить по ней, до куда доставал, не отстраняя ладони. Доминик хмыкнул.
- Вот так: раз... - я пробормотал, обрывая предложение.
- И завтра утром – новый отчет, - мне понравилось, как он закончил, и я улыбнулся, кивая.
- Не могу дождаться... - я поднял взгляд в его улыбающиеся глаза.
- Я тоже... - шепнул он, и я потянулся за третьим поцелуем.
Вот так заканчивается моя история. Так и быть – я не стал расписывать наш первый, второй, третий и последующие разы. И то, что было между ними. Как мы понемногу учились. Ладно-ладно, мы учимся до сих пор. Если вы до сих пор не блеванули – я вас поздравляю. Нет, честно, не каждый выдержит признание педика, правда?
- Что делаешь? - я повернул голову и улыбнулся.
- Пишу долбанное эссе «Общество и личность», - я указал на листки.
- Ммм... - он подошел сзади и обнял, нагибаясь и целуя в щеку, - прочтешь для начала мне?
- Ты почти вуайерист, - хмыкнул я.
- Почему? - удивился Доминик.
- Потому что эссе про мою безответную любовь.
- Да? К кому это? - он нахмурился и вгляделся в мой почерк.
- К одному прекрасному... - я протянул последнее слово, потом быстро схватил листки и перевернул их, чтобы он не мог видеть. - Идем, я прочитаю в гостиной. Потом посмотрим телевизор – дома все равно никого нет.
- Редкость для твоего дома.
- Это, Доминик, называется «счастье».
Некоторое время после моего чтения мы лежали молча, прокручивая отдельные моменты воспоминаний.
- Вот что ты со мной сделал? - проворчал я, ерзая на своем месте, меняя позу.
- Я? Я, да? - удивился Доминик, пихнув меня в спину.
- Эй! Давай поаккуратней, да? - я опустил спину на его грудь. - Ты, кто же еще? - я усмехнулся, задирая голову, чтобы увидеть его широкую улыбку.
- Как всегда: бесполезно спорить, - я усмехнулся и поцеловал его в подбородок.
- Ну, ты же прощаешь? - я погладил его бедра в джинсах, между которых полусидел-полулежал.
- Ты бы видел свой взгляд! - улыбнулся Доминик. - О-ох... Чертовы глаза!
- Всего лишь мои, - я пожал плечами, пряча самодовольную улыбку и отворачиваясь. Это всегда действует с ним: честный, извиняющийся взгляд. Он ни разу не смог его выдержать и каким бы ни было его настроение до этого – он улыбался и млел, а я наслаждался его реакцией.
- Когда-нибудь, - начал он угрожающим тоном, сжал мои бедра своими, его руки скользнули под мою футболку на грудь, а потом стали понижаться, царапая короткими ногтями – я зашипел, но не остановил, - я так оттрахаю тебя, вспоминая каждый раз, когда ты замаливал грехи вот этим взглядом, что ты будешь молиться всем богам, в которых не веришь. Поверь, это будет очень далеко от удовольствия, - прорычал он и я затрепетал, выгибаясь под его царапающими ногтями.
- Не хочешь начать прямо сейчас и прямо здесь? - прохрипел я.
Его смех зарождался где-то в глубине горла, делая его низким и сводящим с ума.
- Очень даже... - он прикусил мочку уха и забрал из рук мою писанину, рассыпая ее около дивана. Да плевать...
Название: История
Рейтинг: R, за маты и упоминание (гы-гы) наркотиков. Секс, наркотики и рок-н-ролл!! ЕЕ!))
Жанр: *зависла* Короче... объявляю новый жанр. Story, как-то так.
Пэйринг: BellDom
Предупреждение: POV Мэтта ; расхождение с реальностью (как, все-таки, забавно выглядит это предупреждение); лексика, наверное. Ну и АшЫбки...
Размер: дохленькое миди.
От автора: Вуаля! Все быстренько началось и быстренько закончилось)
Скромненько так,
жду длиннющих рецензий, с разбором поведения героев, сюжетной линии и что там еще есть? XD Нет, шучу конечно, но хотелось бы, да, узнать, что вы думаете по поводу всего этого вот этого ЗаключениеНе сказать, что меня устраивало то, что я понял. Отрицание произошедшего, отвращение к этому было заложено во мне на генетическом уровне. Даже признав, я хотел бороться с этим.
На следующую же ночь мне пришла гениальная идея – нужно уменьшить время, проводимое в его обществе. Может быть, даже совсем не видеть его какое-то время. Я проскулил в подушку. Я не видел его две недели и что? Чуть не умер от тоски. И потом, их гитарист что-то плел о переезде – я могу претендовать на место. Я хочу, потому что... Потому что это ЕГО группа и я хочу быть, мать его, рядом. Я снова проскулил. Но в основном, конечно, потому что хотел заниматься музыкой. Как это, все-таки, дохло выглядит после первого аргумента...
Потом я думал о том, как мне повезло. Он всегда такой понимающий, теплый, каждый раз, когда мы ненароком засыпаем вместе, я кутаюсь в его объятие, как в мягкий шарф, одеяло, вату, не знаю, что. Мне так хорошо рядом с ним. Так спокойно. Он заставлял меня чувствовать себя лучше. И я не хотел терять это.
Потом была еще одна мысль, которая чуть не убила меня своей тяжестью. И что? В смысле, я сходил с ума по нему и что? Что дальше? Безмолвно умирать, ничего не говорить ему? Что делать? Никого не порадует влюбленный придурок под боком, скулящий и трущийся, причем, того же пола. Вот это растерзало последние остатки разума и я стал подумывать, а не полезть ли мне на стены?
За ту бессонную ночь я сгрыз уголок пододеяльника, но так и не пришел к выводу, что делать дальше. Я знал только, что не собираюсь урезать количество времени, проводимое с ним.
Я приходил в гараж и слушал, как он играет. Плевать на остальных. Я смотрел на него и иногда замечал, что улыбаюсь, как дурак. Сразу же отворачивался. Он так интересно выглядит, когда играет: открывает рот, машет головой, широко улыбается, когда ловит мой взгляд, тонет в музыке. Я пару дней искал слово к его внешнему виду в этот момент. А когда нашел, кажется, покраснел. Он выглядел... сексуально.
Я облизал губы и сглотнул. Я еще не рассматривал его так, хотя подсознательно всегда считал привлекательным, с самого первого раза, когда увидел. Эти огромные балахоны – мы все их таскали – дразнили, прятали настоящие очертания его тела. Мы вместе могли бы поместиться в его свитере. Это было так странно, искать, дорисовывать отдельные участки, прячущиеся под мешковатой одеждой, думать о том, какая кожа гладкая и теплая. Я уже молчу про вкус.
В какой-то момент во мне пропало отвращение к самому себе, я принял то, что я испытываю такие чувства к парню, к своему лучшему другу, как принимают неизлечимую болезнь. Отрицание, гнев, ну и дальше, по пунктам.
Да, я болел им. Не мог выжить и дня без дозы его улыбки, нечаянного прикосновения, болтовни ни о чем, лишь бы услышать мягкий голос. Внутри все трепетало и плавилось под взглядом серо-зеленых глаз. Да, я стал замечать незначительные детали. Он облизывает губы, когда нервничает. Сначала верхнюю, потом нижнюю. Когда он очень сосредоточен, прикусывает губу и немного щурится. Когда он смеется, то показывает все имеющиеся зубы. Болтая, он любит сгибать ногу в колене, ставя пятку на край дивана или кресла – это его извечная поза. А потом начинает раскачивать ногой из стороны в сторону. Очень... кхм... мило? Идиотизм...
Мне было так хреново и вместе с тем, так хорошо. Рядом с ним, просто глядя на него, я тонул в тепле, исходившим от него, а по ночам – меня ломало от того, что эти мои чувства, такие дурацкие, не находили ответа, да я и не пытался их показать – очевидно, что это просто лишит меня Доминика насовсем. И я мучился...
Я целовал его, нависая над его телом. Горячую, сочную нижнюю губу, вылизывал ее, прослеживал кончиком языка ее контур, скользил в рот, лаская его язык. Одной ладонью скользил под балахон, прослеживая изгибы тела, задирая грубоватую ткань, зажимал соски между пальцев. Спускался поцелуями на живот, ласкал языком пупок, а он стонал, хрипел, тянул за волосы, зажимал мои бедра своими. Я опускал руки на ширинку, расстегивал, все так же целуя, а дальше...
А дальше я даже боялся думать, что. Но эти мысли скользили в мой разум каждый раз, когда я обрабатывал свое возбуждение по утрам.
Прошло три месяца, а я ни черта не придумал. Ну, то есть, не решил: умирать героем, в тишине, но таскаясь рядом с ним, стискивая зубы, когда он рассказывает о каких-то левых девчонках, или же высказать все, попробовать поцеловать, получить по почкам и умереть в одиночестве, потому что он точно свалит подальше от меня и пригрозит, чтобы больше не приближался. И я даже не знаю, какой из вариантов мне не нравится больше.
Мы выпивали по поводу дня рождения басиста, я как всегда сидел рядом с Домиником, прилично опьянев, и склонился к его плечу, уткнувшись в него виском.
- ...прикалываешься? Делать мне больше не хрен, как читать долбанную литературу! - хмыкнул Доминик, отвечая Маркусу, солисту.
Доминик, не глядя в мою сторону, поднял руку и обнял меня за плечо, притягивая ближе – уже безотчетное движение, которое он совершал, когда чувствовал мою голову на своем плече. Я улыбнулся с закрытыми глазами и придвинулся, утыкаясь макушкой в его шею. Представления не имею, как это выглядело в глазах остальных, никогда не задумывался над этим, а сейчас даже не был в состоянии думать. Я потихоньку засыпал на его плече и обнял рукой за талию. Доминик засмеялся и я проснулся от его трясущегося тела.
- Что? - пробормотал я, потерев кулаком глаз.
- Я не твоя девчонка, перестань жаться ко мне, - усмехнулся Доминик, а я нахмурился. Раньше его никогда не волновало то, что я его обнимал. Он смотрел в мои глаза, а потом перевел взгляд куда-то за мою спину – я тоже оглянулся и увидел уставившихся на нас остальных членов группы и опомнился.
- Да, прости... Что-то я выключаюсь совсем... - я отстранился от него и зевнул. - Наверное, потопаю домой.
- Да, мне тоже пора, - сказал Маркус и поднялся.
Все медленно засобирались по домам. Я тащился следом за солистом, ржущим над какой-то тупой шуткой, и посмеивался над его глупым смехом.
- Оп! Ты куда? - Доминик схватил меня за свитер и потянул обратно. Я спьяну чуть не свалился, потеряв равновесие, и он придавил меня к стене гаража у выхода – я зашипел от удара. - Прости-прости, - пробормотал он, потирая мои плечи. - Ты разве не у меня остаешься?
- Я доползу, думаю, - я кивнул в сторону, стараясь унять реакцию на его близость. В опьянении делать это намного сложнее.
- Мэтт, скажи мне, - он глупо усмехнулся, разглядывая меня в тени своей головы – лампочка висела позади него, - почему мне иногда кажется, что ты пожираешь меня взглядом, когда я играю?
На короткое мгновение я так испугался... Просто чуть не упал, оттого что все силы разом покинули мое тело. Всего мгновение мои глаза широко смотрели на него, но в полумраке гаража и тумане от алкоголя он не мог этого заметить.
- Мне интересно, как ты играешь. Как создаешь музыку, - я пожал плечами. Конечно же не стал отрицать, что пялюсь – думаю, все остальные члены группы могли это подтвердить.
Он засмеялся, спрятав лицо на моем плече.
- Доминик, мне бы домой...
- Мэтт, когда ты несешь херню про космос, я тебя слушаю и даже пытаюсь вникать, я верю твоим бредням, правда, - бормотал он, все так же отдыхая на моем плече, - но сейчас ты болтаешь такую ерунду... - он поднял голову и смотрел на меня, - Знаешь, как ты смотришь? С интересом, да. Вот только таким, будто я последнее живое существо на планете и ты выбираешь: то ли сожрать меня, то ли оставить в живых и трахать, пока есть силы.
- Доминик, ты нажрался, как последняя свинья, - я рассмеялся настолько правдоподобно, насколько смог. Сначала, он ни хрена не поддержал мой смех, а я, если до этого просто нервничал, теперь начал паниковать, глядя в его пьяные, но серьезные глаза.
Мне нельзя вырываться, нельзя делать опрометчивых поступков, это разрушит все. Мне нельзя ему говорить. Ему нельзя знать. Я боюсь до чертиков того, что будет, если не смогу перевести этот разговор в шутку.
В его глазах что-то изменилось и сердце запрыгало, как бешеное, мечась в груди. Я так дико испугался этой перемены, что замер, пытаясь что-то сказать, но смог только открыть рот, не издав ни звука.
Он двинулся в мою сторону и я закусил губу, а потом закрыл глаза, когда он прошептал на ухо:
- Ты такой идиот... - и рассмеялся, отстраняясь. - Позвонишь, как дойдешь? Чтобы я не волновался.
- Хорошо, - я улыбнулся.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи...
Я поплелся домой с затуманенным мозгом. Забыл позвонить, и он сделал это сам, меня даже не позвали к телефону. Он просто спросил у бабушки, пришел ли я.
Я разделся, залез под одеяло и с мандражом вспомнил момент, когда он шептал мне на ухо. Так жарко, так рядом... черт... я чувствовал, его тепло всем своим телом... Не спать мне сегодня...
В течение всего следующего месяца я вспоминал этот момент и скулил в свою подушку, желая вновь почувствовать тепло от его дыхания, жар от его тела, заставляющий мою кожу плавиться. На расстоянии поцелуя... Губы горели от этой мысли. Я кусал их и думал, какие его на вкус, мягкость? У него непременно была большая практика, возможно, он мог бы даже быть моим учителем в этом смысле. Конечно, это были дикие мечты.
Я каждый раз думал, что было в его взгляде, до того, как он начал шептать мне на ухо – я никогда не видел подобного в серо-зеленых глазах. Я не мог дать этому определение, не мог понять, почему собственное тело так отреагировало на этот взгляд. Это было странным – я думал, что изучил его настолько, что любой жест, любой взгляд, даже вздох мог трактовать правильно, а здесь у меня не было даже догадок. И это мучило. Конечно же, я не стал расспрашивать его. Может быть, он даже забыл этот эпизод – ведь для него, как бы не прискорбно это было, он ничего не значил.
Мы продолжали ходить в школу, собираться по вечерам в гараже, я все больше овладевал гитарой, Джонатан, гитарист, все чаще поговаривал о переезде. Мы с Домиником то и дело ночевали друг у друга, засыпая в обнимку, что мучило меня и давало запредельно положительные эмоции одновременно. Я, сжимая челюсти, каждое утро заставлял себя отрываться от его тела, не давая почвы для подозрений, потому что каждый раз ночью мое тело, без моего ведома, обнимало его, подсознательно тянулось к желаемому.
Мы все еще продолжали уроки, скорее по привычке, потому что я уже давно обогнал Доминика в мастерстве – это признавали все члены его группы.
В тот день, после школы, я снова торчал в его гараже, теперь уже на правах гитариста – Джонатан переехал с семьей в другой город. Поэтому я почти не пялился на Доминика во время репетиции. Было просто некогда – я так нервничал, что смотрел только на гитару, сжав весь существующий мир до ее размеров. А еще, я боялся облажаться у него на глазах.
Конечно же, это надо было отметить. Отмечали мы вдвоем, даже не сказав остальным, потому что наряду с поздравлениями, они не могли отрицать, что скучали по предыдущему гитаристу. Я не обижался.
- Та-дам! - Доминик продемонстрировал ящичек с пивом – до беспамятства напиваться мы явно не собирались. Он упал рядом со мной на диван и достал две бутылки. Дважды раздался хлопок. - За твой дебют!
Мы чокнулись и выпили.
- Черт, я так измотан, - я привалился к его плечу, тут же ощутив, что он обнимает, и улыбнулся. - Морально и физически.
- Значит, тебе будет достаточно двух бутылок, остальное – мне.
- Да разбежался! - я пихнул его локтем под ребра.
- Эй! - он выгнулся и засмеялся. - Давай, расскажи о какой-нибудь ерунде, которую ты прочитал недавно, чтобы мне не было скучно.
- «Ромео и Джульета».
Доминик засмеялся.
- Нет, ты не мог прочитать эту херню.
- Мог, - я пожал плечами. - Это было задано – я прочитал. И потом, ты сам просил ерунду, так вот слушай...
И я стал рассказывать о несчастной любви. История с ядом вмиг стала такой заманчивой...
- Ну... - протянул Доминик в конце моего рассказа. - Все кончилось хорошо.
- Да, умерли в один день – что может быть лучше? - я хмыкнул, открывая последнюю бутылку.
- А она ничего так. Сильная – заколоть себя, - он рассмеялся.
- Глупая история, - пробормотал я. Ощущение, что моя история закончится подобно этой. Меня передернуло.
- Замерз? - он потер мое плечо и прижал сильнее к себе.
- Нет, нормально, - я поднял ноги на диван, сгибая в коленях.
Он прижал щеку к моей макушке.
- Замерз, - прошептал, - допьем и поднимемся в комнату. В гараже правда холодно становится.
Я, вопреки прохладному воздуху, окружающему нас, чуть не растаял от этих слов. О заботе, которая присутствовала в его голосе.
- Мгм, - я довольно промычал, а он мягко рассмеялся.
Я никогда не забуду последовавший момент. Нет, я серьезно. Каждый раз, вспоминая, я чувствую, как сердце колет иголка и через отверстие в ней в него впрыскивается смесь позитивных эмоций. Таких дорогих и таких желанных.
Он чмокнул меня в макушку.
Может быть, под действием алкоголя, может быть, я в тот момент выглядел совсем, как беззащитный ребенок, нуждающийся в ласке, может быть, он просто захотел. Но он это сделал и я не знаю, как не проскулил от счастья и надежды.
Я тут же постарался истребить ее, надежду, задушить, пока она не окрепла, я боролся с собой внутри, потеряв связь с реальностью. Я говорил сам себе, что он был пьян. Утверждал, что он просто жалел меня, как и всегда. Он нормальный – у него всегда, сколько я его знаю, были девчонки, о которых он рассказывал за косяком или бутылкой. По нему сохнут толпы нашего возраста и в два раза больше – соплюшек на год или два младше. Я согласен с ними, есть за что, но только меня это никак не оправдывает. Это делает меня ненормальным, вне этого общества...
Я ненавижу общество за это. Я не понимаю, почему то, что я чувствую – неправильно. На уровне рефлексов меня передергивает, когда я даю определение самому себе, это делает меня больным. И именно общество навязало мне это чувство – чувство отвращения к самому себе, к своей сути. Почему обществу можно судить, а общество – нельзя? Почему тех, кто выделяются, кто отличается от серой массы неизбежно превращают в посмешище, что-то для битья? Почему каждый орет во всю глотку: «Я думаю не так, как все! Я – личность!», но когда дело доходит до «правильного» и «неправильного», все придерживаются большинства? Где же это «Не так, как все»? Откуда берутся понятия, что хорошо, а что плохо?
Почему я должен стыдиться того, что должно делать меня счастливым? Почему я должен бояться, что тот, кому направлены мои чувства, оттолкнет меня, только потому что я одного с ним пола? Почему я должен прятаться, страдать, обманывать?
Я хочу целовать парня. Здесь только я хочу, чтобы он обнимал меня и делал еще кучу невозможных вещей... Я ненормальный.
Мои руки сильнее сжались на горлышке бутылки и скользнули немного вверх из-за того, что ладони вспотели. Я сжал челюсти и старался не моргать.
Мог ли я потерять сознание? Да, вполне определенно...
Я почувствовал, как чужой нос уперся в мою голову, а потом еще один поцелуй.
Я замер, а потом очень-очень медленно оторвался от его плеча. Надежда внутри рассмеялась надо мной, завладев мозгом. Я встретил взгляд серо-зеленых, улыбающихся глаз. Я не думал ни о чем. Просто не мог. Думаю, мой пульс в тот момент нельзя было измерить: на графике он бы вышел сплошной линией, где-то высоко над горизонтальной осью, а любой врач оглох бы в своем стетоскопе.
Он ждал, когда я что-нибудь скажу? Он не сомневался в своей улыбке, наоборот, с каждым мгновением она становилась все шире, пока он мягко не засмеялся, потянув меня обратно на плечо.
- Допивай уже свое пиво, - он потер мое плечо, - и пойдем уже наверх.
- За... зачем? - я сглотнул.
- Я замерз, - он пожал свободным плечом, - ты, думаю, тоже. Пойдем согреваться.
Я не мог ничего с собой поделать и рассматривал его последнее предложение в своем, извращенном смысле. Мне в тот же момент стало жарко.
- К тому же, - внезапно продолжил он и я вздрогнул, - я уже договорился с твоей бабушкой, что ночуешь ты у меня.
Вот тут я почувствовал себя девственницей и внутренне затрясся. Что он собирался сделать? Что вообще значили эти его поцелуи? Что я хочу, чтобы он сделал? Он это, вообще, серьезно? Как он понял? Как давно он понял? Почему ничего не сказал раньше? Он что, тоже...? И тут я оборвал свою мысль, испугавшись нового толчка надежды. Выпрямился и залпом допил свое пиво, пытаясь проглотить мысли, страхи, все.
Доминик рядом засмеялся.
- Жажда замучила?
Я поставил бутылку и смотрел в пол. Чувство неловкости избежать не удалось. Нет, неправильно. Мне было стыдно. Что я вот такой, что он, по всей видимости, знал, что теперь придется что-то делать, оправдываться перед ним. Лучше было, когда он не знал. Было проще.
- Идем, - он поднялся и потянул меня за руку. Он никогда не держал меня за руку вот так. Он вообще ни разу не держал меня за руку.
Мягко, но уверенно. Это только давало больше почвы для надежды.
Я ни секунды не сомневался в том, что то, что происходило, было правильно. Это было бы не правильно, если бы за руку меня держал кто-то другой, но это был Доминик и я ему доверял. Я бы давным-давно отдал ему все, что только смог, если бы знал, если бы был уверен, что ему это все нужно. Сейчас я готов дать все, что он попросит.
Он отпустил руку, когда мы вошли в дом. Чуть смущенная и извиняющаяся улыбка мелькнула на его лице. Я бы даже без этого не стал бы обижаться или еще что-то. Мы поднялись по лестнице, зашли в его комнату, он щелкнул замком.
Я не смотрел на него, только на его письменный стол с тетрадями и учебниками. Доминик подошел сзади и я закусил губу, ожидая его действий. Любой сценарий, который он предложит – я столько всего передумал в своей голове по ночам, что был готов ко всему. Мы до сих пор не сказали ни слова о том, что произошло в гараже и что произойдет сейчас. Нет, слова только помешали бы. Он обнял меня за талию – руки медленно, почти осторожно, боясь меня спугнуть, скользнули по одежде и он притянул меня ближе к своей груди. Я положил свои руки поверх его – я так давно хотел прикоснуться вот так, с чувством. Я уже не думал, что мои движения сквозили ими, я разучился думать в тот момент. Его нос уткнулся в мою шею, он спрятал в ней лицо. Глубоко вдохнул. Запах моего тела. Меня. Я закрыл глаза, чувствуя, что начинаю дрожать. Мы, кажется, простояли вот так вечность. Его дыхание опаляло мою кожу, заставляя ее покрываться мурашками, которые отсюда разбегались по всему телу.
Я так хотел, чтобы он коснулся меня везде. Я так скучал по прикосновениям вообще, а его я даже не знал, но он просто стоял и я просто наслаждался этим, дрожал от удовольствия.
Доминик оторвался от моей шеи – несколько моих волос приклеилось к его лицу – я почувствовал это и улыбнулся. Самая глупая вещь, от которой можно было умилиться, и я это сделал. Он потянул меня к кровати и мое сердце запрыгало в волнении, а в мозгу, со скоростью света, мелькали кадры возможного развития событий. Я лег на кровать, глядя на него, не отпуская его руку, и облизал губы. Доминик улыбнулся и подтолкнул меня вбок, укладываясь рядом. Я повернулся к нему лицом. Он смотрел на меня согревающе тепло, невероятно спокойно. Его ладонь, чуть влажная, легла на мою щеку. Он провел большим пальцем по носу: ото лба к кончику, спустился и немного задержался в ямке над верхней губой, а потом кончик его пальца лег на мои губы – я слегка улыбнулся, когда он проследил их контур.
Он придвинулся и у самого лица посмотрел мне в глаза, удостоверяясь, что я этого хочу, и успел споймать мой положительный ответ прежде, чем я закрыл глаза. Теплая, влажная, долгожданная мягкость коснулась моих губ и я приоткрыл рот, выдыхая, и тут же втягивая воздух с частичками вкуса, оседающими на моих рецепторах.
Очень нежный, почти невинный поцелуй. Самый вкусный из тех, что я когда-либо получал. Самый желанный. Почти жизненно необходимый. Такой длинный из-за остановившегося времени и такой короткий из-за столь долгого ожидания.
Влажные губы исчезли с моих и я открыл затуманенные глаза, слизывая остатки вкуса, глядя в его глаза. Доминик улыбнулся и зашептал:
- Задира, паршивец, который решил драться со мной... - он хмыкнул, - Спорщик, готовый сутки напролет доказывать, что понимает что-то в музыке, когда не держал в руках инструмента. Чертов гений, заставляющий меня сгорать на стуле за установкой... Кем ты был, когда мы только познакомились? Маленький озлобленный зверек... Куда он делся? Я иногда так по нему скучаю... - он улыбнулся и погладил большим пальцем мою скулу, кусая свою губу. - Что же ты сделал со мной? Зачем кричал о помощи своими невозможными глазами, когда так отталкивал словами и жаждал избить меня?
Мне было нечего ответить, да он, скорее всего, и не ждал этого.
- Я так хотел просто помочь, избавить от боли, просто говорить с тобой, - продолжил Доминик и добавил с улыбкой после секундного молчания, - Что же ты наделал?... Я не поверил, когда увидел, что ты откровенно пялишься на меня. Я боялся, что мои глаза меня подводят. А когда ты стал отрицать, я подумал, что ты еще не готов и не стал давить – было дико сложно остановиться. Так рядом, вот здесь, в моих руках, - он обнял меня с улыбкой. - Я был просто уверен, что дождусь...
Он придвинулся и снова поцеловал. Более смело и я положил руку на его голову, запуская пальцы в светлые волосы, массируя кожу подушечками, наслаждаясь мягкими губами на своих. Влажное чмоканье лучше любой музыки заполнило пространство комнаты.
Он резко отстранился и быстро снял свой свитер – я уставился на его профиль по-новому, надеясь, что теперь могу коснуться его так, как хочу.
- Ничего пошлого, - Доминик улыбнулся, расстегивая молнию своих джинс, - просто хочу обнимать тебя, пока не усну.
Я нервно усмехнулся и тоже стал раздеваться.
- Все, что предложишь, - я шепнул ему на ухо, когда поднялся на колени, чтобы бросить свои джинсы на пол, и чмокнул его в щеку.
- М? - он удивленно глянул на меня. - Да ты тот еще пошляк, - усмехнулся он и потянул на нас одеяло.
Я уткнулся носом в его грудь, устраиваясь на плече, а он обнял меня.
- Я боялся, что ты узнаешь...
- Да, прятался ты неважно, - усмехнулся Доминик.
- Ты намного лучше. К тому же, - я поднял голову, чтобы заглянуть ему в глаза, - если бы я тоже хорошо прятался – мы бы так и... - я затих. А что мы сейчас? Он тоже слегка нахмурился.
- Да, твоя невозможность прятать все в себе – к лучшему. Определенно.
- Определенно... - выдохнул я и снова лег на его плечо. Теплая, гладкая кожа под моей щекой и ладонью. Я стал пальцем водить по ней, до куда доставал, не отстраняя ладони. Доминик хмыкнул.
- Вот так: раз... - я пробормотал, обрывая предложение.
- И завтра утром – новый отчет, - мне понравилось, как он закончил, и я улыбнулся, кивая.
- Не могу дождаться... - я поднял взгляд в его улыбающиеся глаза.
- Я тоже... - шепнул он, и я потянулся за третьим поцелуем.
Вот так заканчивается моя история. Так и быть – я не стал расписывать наш первый, второй, третий и последующие разы. И то, что было между ними. Как мы понемногу учились. Ладно-ладно, мы учимся до сих пор. Если вы до сих пор не блеванули – я вас поздравляю. Нет, честно, не каждый выдержит признание педика, правда?
- Что делаешь? - я повернул голову и улыбнулся.
- Пишу долбанное эссе «Общество и личность», - я указал на листки.
- Ммм... - он подошел сзади и обнял, нагибаясь и целуя в щеку, - прочтешь для начала мне?
- Ты почти вуайерист, - хмыкнул я.
- Почему? - удивился Доминик.
- Потому что эссе про мою безответную любовь.
- Да? К кому это? - он нахмурился и вгляделся в мой почерк.
- К одному прекрасному... - я протянул последнее слово, потом быстро схватил листки и перевернул их, чтобы он не мог видеть. - Идем, я прочитаю в гостиной. Потом посмотрим телевизор – дома все равно никого нет.
- Редкость для твоего дома.
- Это, Доминик, называется «счастье».
Некоторое время после моего чтения мы лежали молча, прокручивая отдельные моменты воспоминаний.
- Вот что ты со мной сделал? - проворчал я, ерзая на своем месте, меняя позу.
- Я? Я, да? - удивился Доминик, пихнув меня в спину.
- Эй! Давай поаккуратней, да? - я опустил спину на его грудь. - Ты, кто же еще? - я усмехнулся, задирая голову, чтобы увидеть его широкую улыбку.
- Как всегда: бесполезно спорить, - я усмехнулся и поцеловал его в подбородок.
- Ну, ты же прощаешь? - я погладил его бедра в джинсах, между которых полусидел-полулежал.
- Ты бы видел свой взгляд! - улыбнулся Доминик. - О-ох... Чертовы глаза!
- Всего лишь мои, - я пожал плечами, пряча самодовольную улыбку и отворачиваясь. Это всегда действует с ним: честный, извиняющийся взгляд. Он ни разу не смог его выдержать и каким бы ни было его настроение до этого – он улыбался и млел, а я наслаждался его реакцией.
- Когда-нибудь, - начал он угрожающим тоном, сжал мои бедра своими, его руки скользнули под мою футболку на грудь, а потом стали понижаться, царапая короткими ногтями – я зашипел, но не остановил, - я так оттрахаю тебя, вспоминая каждый раз, когда ты замаливал грехи вот этим взглядом, что ты будешь молиться всем богам, в которых не веришь. Поверь, это будет очень далеко от удовольствия, - прорычал он и я затрепетал, выгибаясь под его царапающими ногтями.
- Не хочешь начать прямо сейчас и прямо здесь? - прохрипел я.
Его смех зарождался где-то в глубине горла, делая его низким и сводящим с ума.
- Очень даже... - он прикусил мочку уха и забрал из рук мою писанину, рассыпая ее около дивана. Да плевать...
@настроение: Че-то как-то =//
@темы: BellDom, fanfic, фанфик «История», muse
-
-
23.12.2011 в 09:48Здорово!!! И КЛАССНО!!!
-
-
23.12.2011 в 12:13Расхождение с реальностью прикололо...
Блин, как у тебя получается ТАК мне душу наизнанку выворачивать. Вот, вроде, все уже читано-перечитано, чего мы только не видели в этой теме, а поди ж ты... Сижу как дура и глотаю сопли... И, кстати, респект за то что НЦу не стала вставлять - она была бы лишней.
ВОпрос от рецензента
-
-
23.12.2011 в 12:22Giulia_giulia, Расхождение с реальностью прикололо...
Хмм... это ты про что именно?
ты это давно написала?
Ворд пишет, что файл был создан 9.12 этого года естессно)) были моменты, когда я его вообще не открывала, а были - когда писала ночь напролет) ну, как моя Шизофрения просыпалась - так и писала))
-
-
23.12.2011 в 12:29Про дату - ага, я поняла. Это уже после прочтения другой травы.. .Местами заметно, но это - как мое ощущение. Просто добавило немного красок. Или я ошибаюсь и ТУ траву ты не прочитала ( я уже не помню, кто-сколько-где-чего-читал ХД)?
-
-
23.12.2011 в 12:32А че за трава?
-
-
23.12.2011 в 12:34-
-
23.12.2011 в 12:39-
-
23.12.2011 в 12:59Это не упрек и не замечание. Мне было интересно, правильно ли я заметила... У тебя очень интересный, ни на кого не похожий стиль письма... И есть некоторые отличительные черты... А тут я зацепилась взглядом за что-то не совсем привычное.... Ну и стало понятно, откуда оно могла прийти... Блин, действительно, что ли пойти в экспертизу работать, мне тут предлагают...
ЗЫ Просто чешутся руки пойти ВК и снова кинуть ссылку - пусть народ тоже обрыдается ХД
-
-
23.12.2011 в 13:09-
-
23.12.2011 в 13:50И, да, согласна с Юлей, НЦ здесь была бы лишней.
batkondrat, не буду писать про твой стиль - ни на кого не похожий и про совершенно потрясающие живые диалоги, я уже писала, и не раз, как я это все люблю, просто
-
-
23.12.2011 в 20:22по объему - как вышло, так вышло... ЗАто, есть куда стремиться))
-
-
23.12.2011 в 20:32-
-
23.12.2011 в 20:33-
-
21.07.2013 в 18:31-
-
22.07.2013 в 01:32